11 октября 1859 года в городе Вятке было открыто Вятское женское училище 1 разряда, которое с 1865 года стало именоваться Вятской Мариинской женской гимназией. В тот момент в обществе шла бурная дискуссия о том, что должно собою представлять школьное образование девочек. При всех разногласиях участники дискуссии сошлись в одном: в женских гимназиях особое внимание необходимо обращать на воспитательную работу, так как образование дается здесь будущим женам, матерям, от которых во многом зависит состояние нрава и духа подрастающих поколений.

Тогда уже вовсю обсуждались модные вопросы о равноправии женщин, их участии в политической жизни, зарождалось уродливое явление феминизма, находившее своих сторонников, в том числе и среди учащейся молодежи. Однако русская провинция еще не потеряла верных ориентиров, определяющих фундамент воспитания. Воспитание не мыслилось на ином основании, нежели православная традиция.

С первого дня своего существования гимназия получила благословение Церкви на особый труд взрослых, труд, являющийся исполнением призыва Спасителя: «Пустите детей приходить ко Мне и не возбраняйте им, ибо таковых есть Царствие Божие» (Лк.18:16). Вот как описывают «Вятские губернские ведомости» день рождения гимназии:

«Сегодня происходило здесь открытие женского училища 1 разряда. У нас на Руси твердо соблюдается православный обычай начинать молитвою и призванием благословения Всевышняго. Следуя такому прекрасному обыкновению, начальство заведения еще накануне этого дня собрало всех воспитанниц в занимаемый училищем дом для слушания всенощного служения. Нельзя было оставаться равнодушным свидетелем усердной молитвы детей. Тихие возгласы священника, мирное пение клира, стройные ряды благоговейно молящихся детей с их родными и начальствующими лицами, развивающими своим примером религиозное чувство в детях, вверенных их заботам, - вся эта картина, освященная спокойным мерцанием теплившихся пред иконами свеч, вносила в душу столько теплоты и отрады, столько кроткого, умиряющего чувства.

В самый день открытия все дети с начальницею заведения и классными дамами молились в кафедральном соборе, где Божественную литургию совершал преосвященный Никодим… После Божественной литургии в кафедральном соборе преосвященный Никодим совершил молебствие в доме, занимаемом училищем в присутствии исправляющего должность г.начальника губернии, г.вице-губернатора, при собрании чинов разных ведомств и представителей городского общества. По окончании молебствия с водосвятием, пресвященный благословил заведение и воспитанниц иконою Божией Матери».

На первых порах у гимназии не было своей церкви, поэтому оставалось надеяться на то, что воспитанием детей через участие их в жизни храма будут заниматься их родители. Руководство гимназии регулярно обращалось к родителям своих воспитанниц, чтобы они приучали девочек к обязанности посещать богослужения, «побуждая их к тому внушениями, что от усердного исполнения этой обязанности зависит доброе настроение и плодотворное развитие всех душевных сил».

Для многих воспитанниц богослужение являлось не только обязанностью, но и искренней душевной потребностью. Из таких учениц составился замечательный хор, который с некоторого времени стал участвовать в службах вятских храмов, в частности, недалеко находящейся от гимназии Царево-Константиновской церкви. Подобные случаи становились заметным событием городской жизни, находившие живой отклик в местной прессе. Вот один из отзывов, относящийся к 1872 году:

«Любовь к церковному пению проявляется у нас и в прекрасном поле. Так, в нынешнее же воскресенье, 12 марта, некоторыми из учениц Мариинской женской гимназии пропета была в Царевской церкви обедня. С радостью приветствуем возрождающееся в среде нашего светского общества сближение с церковностью.

Не знаем, кому принадлежит первая мысль об устройстве этого пения, но нельзя без удовольствия слышать, что она нашла себе исполнительниц и возбудила живейший интерес в публике. Церковь была буквально набита народом, по большей части из того класса общества, к которому принадлежали исполнительницы, что не могло, конечно, не служить доказательством того, что исполнение привлекло их в церковь».

Востребованность в Мариинской гимназии год от года росла, увеличивалось количество воспитанниц, достигнув к концу XIX века более 500 человек. Старое здание уже не вмещало всех учащихся. В 1896 году новой попечительницей гимназии стала супруга действующего вятского губернатора Екатерина Ивановна Клингенберг. Она задумала осуществить серьезную реконструкцию здания, сделать к нему пристрой. И, кроме того, она задалась целью подарить гимназии домовую церковь.

По глубокой вере и искренней любви к детям Господь дал Екатерине Ивановне недюжинный организаторский талант. В сентябре 1897 года Е.И. Клингенберг обратилась с письмом к епископу Вятскому и Слободскому Алексию за благословением на начало строительных работ:

«Милостивый Государь и Архипастырь.

Образованный для сооружения церкви при Вятской женской гимназии Комитет в заседании 23-го мая сего года, рассмотрев утвержденные Строительным Отделением Вятского Губернского Правления, по протоколу 23 мая за № 197, план и смету на сказанную церковь, одобрил их и затем постановил на постройку при гимназии церкви испросить благословение и разрешение Епархиального Начальства; при чем также просить разрешения Вашего Преосвященства наименовать эту церковь «Екатерининскою», - в честь Великомученицы Екатерины, память которой празднуется 24 ноября.

Вследствие сего имею честь покорнейше просить Ваше Преосвященство не отказать в Архипастырском благословении и разрешении – постройки при гимназии церкви по прилагаемому плану и о последующем почтить меня уведомлением.

Поручая себя молитвам Вашим, покорнейше прошу Ваше Преосвященство принять уверение в глубоком моем уважении».

Владыка благословил это смелое и, по рациональному рассуждению, даже дерзкое начинание. Дерзкое, потому что средств на реализацию всего строительства не хватало. И если возведение пристроя к гимназии взял на себя город, то на храм денег не оказалось. Не было денег, но была твердая вера, что такое благое дело не останется без поддержки. Об этой вере свидетельствует тот факт, что Екатерина Ивановна начала поиск средств не с создания благотворительных фондов и организации подписки, а с обращения за молитвенной помощью к св.прав. Иоанну Кронштадтскому:

«Ваше Высокопреподобие, Милостивейший Государь.

Ежегодно увеличивающееся в Вятской Мариинской женской гимназии количество учениц, которых в настоящее время уже более 500, вызвало мысль о необходимости предоставления учащимся и учащим в Гимназии более удобств для удовлетворения их религиозных потребностей, - устройством церкви в самой Гимназии.

Намереваясь приступить к осуществлению этой благой цели, я позволю себе обратиться к Вам, высокочтимый пастырь, с покорнейшею просьбою: благословить мое начинание и не отказать в ваших молитвах пред Всевышним о ниспослании преуспеяния начатому на пользу религиозного воспитания делу».

Отец Иоанн благословил начинание и внес свое пожертвование на строительство храма.

Сегодня никто не сможет точно сказать, сколько человек приняли участие в возведении Екатерининской церкви. Разработку плана и наблюдение за строительством благотворительно осуществил выдающийся архитектор И.А. Чарушин.

Среди жертвователей были крупные благотворители: Стахеевский комитет, купеческие семьи Александровых, Терещенко, Савинцовых, Назаровых, Черновых. Купец А. П. Долгушин взял на себя обязанности церковного старосты и на свои средства вызолотил иконостас, оплатил работу художников и впоследствии принял на свой счет все текущие расходы по храму.Но помимо известных имен в списке жертвователей значились сотни людей, которые делились часто не от избытка, а от ревности к милосердию. Это крестьяне, учителя, выпускники и учащиеся гимназии.

Некоторые жертвовали не деньгами, а утварью. В списке пожертвований: напрестольное Евангелие – от педсовета гимназии, малое Евангелие – от епископа Алексия, напрестольный крест – от купца Поскребышева, плащаница – от мещанина Репина, риза и стихарь – от купеческой жены Сунцовой, шесть колоколов – от купеческой вдовы Гвоздевой, священные сосуды, дарохранительница, паникадило, лампады – от благотворителей, пожелавших остаться неизвестными.

Душою всего дела была Е.И.Клингенберг. Она встречалась с людьми, писала письма, убеждала, ободряла. Хорошо сказал о Екатерине Ивановне председатель попечительского совета гимназии В.А. Шубин после окончания всех работ:

«Мы были обрадованы и приятно удивлены той энергией и умением осуществить задуманное, какие Вы проявили во время сооружения грандиозного здания церкви и пристройки. Никакие препятствия и затруднения, которых было немало, не ослабляли Вашей энергии, ни на минуту не поколебали надежды на достижение желаемого, и Вы, с примерным терпением, побороли все препятствия, давши нам возможность сегодня воочию убедиться, что задуманное Вами устроено прекрасно».

Екатерининская церковь действительно была при кажущейся простоте и небольших размерах очень красива и просторна. Со стоявшими на хорах она вмещала до 600 человек. А если открывали три большие двери, которые вели из храма в праздничный зал школы, тогда в службе могли участвовать до 800 человек.

В самом храме особое внимание привлекал иконостас. О нем писали: «Иконостас церкви резной точеный из дерева, в русском стиле, работа его по тонкости и нежности выполнения может служить образцом изящества». Росписи иконостаса принадлежат кисти художника Рылова.

На 20 ноября 1899 года было назначено освящение храма св.вмч.Екатерины. Накануне в храме отслужили молебен и всенощное бдение. Службу совершали ректор Вятской Духовной семинарии прот.Алексий Израилев и три законоучителя гимназии. Пел хор воспитанниц из 40 человек.

На следующий день епископ Вятский и Слободской Алексий в сослужении викарным епископом Варсонофием и сонмом духовенства совершил освящение храма. На торжестве присутствовали вятский губернатор Н.М.Клингенберг с супругой Екатериной Ивановной, вице-губернатор, камергер Двора Его Величества Н.Н. Новосильский с супругой и много других почетных гостей.

На литургии владыка Алексий произнес слово, напомнив, что есть истинное просвещение, которое невозможно без участия Церкви:

«Слава и благодарение Господу!

Благодатию Святого Духа торжеством освящения сего храма завершается воистину святое Божие дело желанного обновления и благоустроения уважаемого здесь учебно-воспитательного учреждения – гимназии.

Все возможное в учебно-воспитательных целях здесь не только в пределах простой необходимости и предупредительного удобства, но даже приветливой красоты и изящества. Но из всего, что сделано по благоустройству заведения, одно, главным образом, привлекает взор наш: это ныне освященный храм сей, радующий душу своею священною красотою и возбуждающий радостные чаяния от него благодатного просвещения. Видно, что на нем-то, главным образом, и сосредоточены были любовное внимание и горячие заботы просвещенных благоустроителей, привлекших общее единодушное участие как целого сонма ближайших руководителей, учителей, воспитательниц и воспитанниц гимназии, так и всех сочувствующих ей лиц местного общества, глубоко сознавшего нужду ее.

До сего дня гимназия в течение сорокалетнего своего существования не имела своего храма и через то лишена была драгоценнейшего средства своего участия в благодатном ближайшем воздействии святой Церкви и назидательных ее уроков на души детей. Это важнейшее воспитательное средство до сих пор было не в ее руках…

Во исполнении заповеди Закона Божия, определяющий правильный порядок жизни человека – в периодической смене шестидневного труда и посвящении седьмого или праздничного дня Господу и священному покою, - гимназия, не имевшая своего храма, могла располагать, главным образом, как воспитательным средством, только будничными днями учебного труда, труда серьезного, не легкого и всегда ответственного…

Нужно ли теперь выяснять заветную мысль благоустроителей, цель их жертв, забот и трудов и смысл завершенного дела, когда оно само собою так ясно и понятно говорит христианскому сердцу?

Святой храм сей, господствующий над обновленным зданием гимназии, поднявший к небу сияющие на все страны знамения креста Христова как бы свидетельствует перед Самим Богом и торжественно вещает всем от лица сего учреждения, - к чему оно обязывает вести, к чему действительно уготовляет и приводит вручаемых ему детей. Сим святым знамением гимназия внушает отцам, матерям, попечителям сирот, ищущих у нее помощи в великом деле воспитания детей, то утешительное уверение, что дети их приемлются здесь под сень и ближайшее руководство Церкви, воспитываются в ее духе, правилах и настроениях; что здесь учат и воспитывают только те, которые стоят крепко под знаменем святой веры, любви и упования жизни вечной; что преподаваемые здесь науки и искусства, которыми упражняются душевные и телесные силы детей и сообщаются полезные знания, - направляются к развитию и утверждению в них веры и, в согласии с нею, возвышают их дух до способности понимать, ценить и искать высшее благо в области мира духовного и находить в нем счастье и красоту жизни; что воспитанницы сего учреждения приводятся здесь Господеви воспитателями во святая, чтобы уготоватися в жилище Божие духом, и соделаются живыми членами Царства Христова. Так воспитанные, они будут всегда желательными членами семьи и общества, вносящими всюду с собою свет мира, любви и радости».

Церковь св.вмч.Екатерины считалась домовым храмом, поэтому по штату полагался один священник и псаломщик. Как правило, служил в храме кто-то из законоучителей гимназии. Так с 1909 по 1918 год в храме нес служение преподаватель Закона Божия, протоиерей Василий Николаевич Бехтерев. Отец Василий, потомственный священник, был выпускником Вятской Духовной семинарии. Свой путь он начал с псаломщика в с.Василькове (Котельнического уезда). После рукоположения служил в Спасо-Хлыновской и Донской Богородицкой церквах г.Вятки, в Никольском храме г.Котельнича. На каждом месте служения вел преподавательскую деятельность. В 1909 году о.Василий стал законоучителем в Вятской Мариинской женской гимназии. Отцу Василию и его неизменному помощнику – псаломщику Евгению Павловичу Верзилову довелось дожить до эпохи «разбрасывания камней».

Новая эпоха, начавшаяся с 1917 года, рвала все и всякие связи, соединяющие поколения людей в историческую общность – народ. Она спешила отделить Церковь от государства и школу от Церкви, стремясь кардинально изменить систему обучения и воспитания. Школьное образование должно было носить «характер не только приготовления полезного члена общества, но и творца новых форм жизни в смысле высших культурных ценностей». Высшими же стали считали считаться ценности, которые прежде были низшими, но возвысить их не позволяла христианская традиция. Значит, нужно объявлять войну традиции и уничтожать все, на чем она крепилась. «В жестокой борьбе идет разрушение традиции, но тем радостнее победа», - отчитывались органы управления народным образованием. Победой же считалось отобрать у Церкви, то, что может пригодиться новой власти, а саму Церковь уничтожить.

20 января 1918 г. советские газеты опубликовали декрет, предусматривавший ликвидировать, все связывало школу с Церковью. «Преподавание религиозных веручений, - говорится в нем, - во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, - не допускается».

Ни гражданская война, ни экономический кризис, ни развал страны, - ничто не могло остановить безумцев, покушающихся сокрушить традицию, краеугольным камнем в основании которой был Христос. Выполнение декрета решили приурочить к первой годовщине октябрьского переворота. Готовясь к «юбилею», отдел «единой школы» народного комиссариата по просвещению обратился ко всем местным органам управления образования с воззванием:

«Приближается годовщина великой октябрьской революции – день, который составит новую яркую эпоху в истории человечества, последний этап на победоносном пути пролетариата к своему полному раскрепощению…

Единая Трудовая Школа, как один из главных оплотов нового социального строя, должна осознать и глубоко прочувствовать все величие октябрьского переворота. Только с этого момента светлые идеалы, составлявшие мечту корифеев прогрессивной педагогической мысли, начинают воплощаться в жизнь.

Вот почему годовщина октябрьской революции в новой школе должна запечатлеться особенно рельефно, и воспоминание об этом событии, имеющем мировое значение, должно быть великим и всеобщим праздником…

Надо проявить максимум инициативы и энергии по организации торжества, превратив его в грандиозный школьный праздник, который должен будет надолго запечатлеться и оставить неизгладимый след в душах подрастающего поколения».

В те же самые дни Святейший Патриарх Тихон обратился с письмом в Совет народных комиссаров, в котором он выразил свою скорбь о бедствиях, переживаемых русским в народом. В нем есть такие слова:

”Все, взявшие меч, мечом погибнут” (Мф.26:52).

Это пророчество Спасителя обращаем мы к вам, нынешним вершителям судеб нашего Отечества, называющие себя «народными» комиссарами. Целый год держите в руках своих государственную власть и уже собираетесь праздновать годовщину Октябрьской революции. Но реками пролитая кровь братьев наших, безжалостно убитых по вашему призыву, вопиет к небу и принуждает нас сказать вам горькое слово правды.

Захватывая власть и призывая народ довериться вам, какие обещания давали вы ему и как исполнили эти обещания?

Поистине вы дали ему камень вместо хлеба и змею вместо рыбы (Мф.7:9-10)…

Особенно больно и жестоко нарушение свободы в делах веры. Не проходит дня, чтобы в органах вашей печати не помещались самые чудовищные клеветы на Церковь Христову и Ее служителей, злобные богохульства и кощунства. Вы глумитесь над служителями алтаря… Вы наложили руку на церковное достояние, собранное поколениями верующих людей, и не задумались нарушить их посмертную волю. Вы закрыли ряд монастырей и домовых церквей без всякого к тому повода и причины…Выбрасывая из школ священные изображения и запрещая учить в школах детей вере, вы лишаете их необходимой для Православного воспитания духовной пищи…

Да, мы переживаем ужасное время вашего владычества, и долго оно не изгладится из души народной, омрачив в ней образ Божий, и запечатлев в ней образ зверя…

К вам, употребляющим власть на преследования ближних и истребление невинных, простираем Мы Наше слово увещания: отпразднуйте годовщину вашего пребывания у власти освобождением заключенных, прекращением кровопролития, насилия. Разорения, стеснения веры; обратитесь не к разрушению, а к устроению порядка и законности, дайте народу желанный и заслуженный им отдых от междоусобной брани. А иначе взыщется от вас всякая кровь праведная, вами проливаемая (Лк.11:50), и от меча погибните саамы вы, взявшие меч (Мф.26:52)».

Слово Патриарха услышано не было. 1 сентября 1918 г. Исполком вятского совдепа постановил организовать специальную комиссию для проведения в жизнь декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви. Из числа духовенства в комиссию вошел прот.Николай Люмперсольский. Из отчета комиссии:

«На основании упомянутых узаконений комиссией по ликвидации церквей были ликвидированы, в смысле очищения храмового здания от принадлежностей культа, десять домовых церквей, а именно: …при б.Мариинской гимназии…

Церковное имущество этих церквей, имеющее непосредственное употребление при богослужении, было передано тем или другим приходским храмам, что же касается церковного имущества ликвидированных домовых церквей, которое не имело прямого отношения к богослужебному культу, как например, ковры, зеркала и т.п., то таковое имущество было передано в соответствующие отделы - либо народного образования, либо общественного призрения».

Свою работу ликвидаторы завершили к 30 декабря 1918 г. Как они и хотели, плоды их деятельности действительно «запечатлелись рельефно» в обезображенном храме, переоборудованном под спортивные нужды. И «неизгладимый след в душах подрастающих поколений» тоже остался. До сих пор многие со скорбью и покаянием вспоминают, как в детстве занимались здесь спортом, кувыркались в алтаре, даже иногда не зная, что это пусть и оскверненный, но все-таки храм.

Только вот, вопреки желанию ликвидаторов, воспоминание о тех событиях не стало «великим и всеобщим праздником». Это воспоминание требует вернуть храм городу и детей – храму. А великий праздник к нам все-таки пришел. Он пришел вместе с первым возгласом литургии, который раздался в стенах восстанавливаемой церкви: «Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святаго Духа ныне и присно и во веки веков». И хор детских голосов ответил: «Аминь», что значит: «да это так, и так будет».