Выбранная

Собор Парижской Богоматери строили почти два столетия, с 1163 по 1345 год. В нем короновались и отрекались от престола монархи, в нем проводили бракосочетания и похороны королевских особ.

В 1789 г., во время Великой Французской революции, собор объявили твердыней мракобесия и приговорили к сносу. Лидер французских революционеров Робеспьер объявил, что если горожане хотят сохранить собор, они должны уплатить Конвенту (революционному органу власти) деньги «на нужды всех революций, какие еще произойдут с нашей помощью в других странах». Собор был сохранен, но из христианского храма стал Храмом разума.

Через несколько десятилетий он пришел в такой упадок, что власти опять решали вопрос о его сносе. В тот раз его спас французский писатель Виктор Гюго, опубликовавший известный роман, который так и назывался – «Собор Парижской Богоматери». Благодаря публикации удалось собрать деньги на реставрацию собора, которая длилась с 1841 по 1864 год.

В 2013 году торжественно праздновали 850-летие собора, и в том же году в нем застрелился Доминик Венер, известный французский писатель, историк и публицист. Венер совершил самоубийство в знак протеста против закона о легализации однополых браков, вступивший в силу несколькими днями ранее. В одном из комментариев СМИ на это событие говорили: «это был протест не столько против конкретного закона, сколько против культурной, цивилизационной, религиозной, нравственной самоликвидации Европы».

Сразу же после первых сообщений о пожаре сначала социальные сети, а затем и СМИ буквально взорвались от заявлений политиков, бизнесменов, деятелей культуры и т.д. Выражения ужаса, скорби, соболезнования, обещания восстановить собор… Но практически во всех таких сообщениях звучит мысль, что погиб один из величайших памятников европейской культуры.

Вот слова президента Франции Эммануэля Макрона: «Нотр-Дам – это наша история, наша литература, часть нашей души, место величайших наших событий, эпидемий, наших войн... эпицентр наших жизней. Нотр-Дам продолжает гореть, и я знаю, какую горечь и трепет испытывают сейчас очень многие наши соответечественники».

Перечислим еще раз, чем является Собор Нотр-Дам в сознании французов:

• историей;
• литературой;
• частью души;
• местом эпидемий, войн и других событий;
• эпицентром жизни французов.

О том, что Собор Парижской Богоматери является храмом Божиим, не сказано ни слова!

А вот слова еще одного лидера Европы, канцлера Германии Ангелы Меркель: «Как больно видеть эту ужасную картину горящего собора. Нотр-Дам – символ Франции и нашей европейской культуры. Мыслями мы с нашими друзьями-французами». Собор – символ культуры!

И только в заявлении Ватикана Нотр-Дам был назвали символом христианства. Даже не храмом Божиим, не домом Божией Матери, не местом молитвы и приобщения к Богу, а всего лишь символом христианства, которое в сознании большинства людей также ассоциируется с культурой, историей или, в лучшем случае, с учением о морали и нравственности.

Конечно же, Нотр-Дам восстановят. Об этом уже заявил президент Франции: «Мы все вместе восстановим этот собор – это, без сомнений, является частью судьбы Франции, это проект, которым мы будем заниматься в ближайшие годы. <…> Этого ждут французы, потому что этого заслуживает наша история».

За неполные сутки, прошедшие с момента пожара, уже собрали сотни миллионов евро. Известный французский бизнесмен Франсуа-Анри Пино пожертвовал на восстановление собора € 100 млн, президент компании LVMH Moët Hennessy – Louis Vuitton Бернар Арно – € 200 млн, о намерении профинансировать работы по восстановлению заявила компания Apple и многие другие.

Но вот восстанавливать-то будут, опять же, не храм Божий, не дом Богородицы, а памятник культуры, архитектурную жемчужину, центр туризма и одну из главных достопримечательностей Парижа. В качестве храма, святыни, места поклонения Иисусу Христу и Богородице Нотр-Дам не нужен никому. Как не нужны и сотни других храмов во Франции и во всей Европе.

И еще много-много храмов во Франции, Бельгии, Германии и других европейских странах в последние годы снесли, переделали под спортивные залы, рестораны, жилые дома, а некоторые превратили в мечети. И не со зла – просто они не вписались в реалии рыночной экономики. Большевики после Революции 1917 г. открыто боролись с Богом. Европейцы с Богом не борются, Он им просто стал не нужен. Экономически невыгоден. Неэффективен. Нет прихожан, нет священнослужителей, не на что содержать храмовое знание. Если не удается продать – под снос…

Как раз за несколько дней до пожара, уничтожившего Нотр-Дам, папа римский на покое Бенедикт XVI опубликовал письмо в связи с педофильскими скандалами в римской Церкви.

В этом письме отставной понтифик констатировал: «В общественной жизни Запада Бог сегодня отсутствует, ему больше нечего предложить этому обществу».

А если нет Бога, не нужны и храмы, построенные в честь Его. Не нужен и Собор Парижской Богоматери. Вот поэтому он и сгорел! Именно сегодня. Собор, который пережил восемь с половиной столетий войн, революций, эпидемий, экономических кризисов и т.д. Он сгорел сегодня. Сгорел оттого, что люди изгнали Бога из своих сердец и из своей жизни, общественной и личной.

Уже много лет ученые религиоведы, обществоведы, политологи и культурологи, характеризуя западное общество, употребляют термин «постхристианство». Христианской цивилизации в Европе больше нет. Есть постхристианство. Не зря же, невзирая на упорное сопротивление ряда стран, из проекта Конституции Евросоюза исключили упоминание о христианских корнях европейской цивилизации. И пожар, уничтоживший Собор Парижской Богоматери, вполне может стать тем символом, который наглядно, зримо отделит эпоху постхристианства от христианской эпохи в Европе.

Известный православный проповедник протоиерей Андрей Ткачев в комментарии на трагедию в Париже сказал: «Есть жуткая закономерность и даже неумолимость в этом пожарище, при всей его неожиданности. Как бы оно не сыграло роль погребального костра Европы, у которой внезапно и навсегда отбирается то, что она сама перестала ценить и внутренне давно потеряла».

Но еще более важным вопросом, чем «почему сгорел Собор Парижской Богоматери?», является вопрос: «зачем он сгорел?». А сгорел он для того, чтобы предупредить всех нас. Нас, которые, может быть, не менее интенсивно, чем французы, изгоняют Христа из своей жизни. В Евангелии есть эпизод подобного предупреждения: «В это время пришли некоторые и рассказали Ему о Галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их. Иисус сказал им на это: думаете ли вы, что эти Галилеяне были грешнее всех Галилеян, что так пострадали? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете. Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете» (Лк 13, 1-5).

Уничтожение Собора Парижской Богоматери в пламени огня – это не только водораздел между христианством и постхристианством. Это еще и призыв к покаянию для тех, кто еще может ответить на этот призыв.