В Новгородской митрополии

Пройдя пешком сотни километров, Никон вышел к Кожезерскому монастырю, где продолжил начатый на Анзере подвиг уединения.

Через три года настоятель обители умер, и братия единодушно избрала Никона своим игуменом.

В 1648 г. глава монастыря приехал в Москву по делам обители. Его принял к себе Алексей Михайлович. Беседы с Никоном так понравились царю, что он не отпустил его обратно, назначив архимандритом московского Новоспасского монастыря. С этого момента начались предпосылки к самому известному деянию Русской Церкви того времени – Расколу.

Все началось с того, что Никон стал принимать активное участие в неком обществе «ревнителей древнего благочестия», которое пыталось восстановить авторитет духовенства и устранить неразбериху в книжной справе.

С 1649 г. Никон был поставлен на митрополичью кафедру Великого Новгорода. На «своей» территории он упразднил старое пение, заменив его гармоническим трехголосием по киевскому образцу. К слову, этим он удивлял и москвичей, когда привозил своих певчих в первопрестольную.

Царь дал Никону особые полномочия: вопреки недавно составленному новому Гражданскому Уложению (согласно которому государственные органы могли вершить суд над духовенством) митрополит продолжал разбирать дела Церкви Церковным судом. Проще говоря, госорганы оказались под его, Никона, начальством.

Это было на руку митрополиту. В народе это прибавило популярности его персоне. Также Никоном были утверждены четыре богадельни, а за счет казны митрополии начала выдаваться погребная плата неимущим.

Кроме того, правящий архиерей показал себя человеком мужественным. Во время народного бунта 1650 г. он укрыл в своем доме бежавшего от толпы воеводу. За это бунтующие избили Никона, но он, претерпев, сказал жителям несколько слов, после чего отправился служить Божественную Литургию. А когда в Новгород прибыли царские войска и подавили бунт, восставшие попросили Никона о ходатайстве за них перед царем. Никон выполнил просьбу, тем самым вновь поднял авторитет в глазах обоих сторон.

Полномочия власти

В. Шварц "Патриарх Никон в Новом Иерусалиме" (1867 г.)Кроме всего вышеперечисленного Никон стал проводить особую политику в отношении светской власти, соответствующую «обществу ревнителей благочестия». По его мнению, светская власть должна была подчиняться власти церковной. Поэтому, при открытии святых мощей преподобного Саввы Сторожевского, владыка убедил царя перенести в Успенский собор останки трех неправедно-гонимых властью московских святителей – митрополита Филиппа и Патриархов Иова и Ермогена. За мощами священномученика Филиппа Никон отбыл лично на Соловки. В тексте царской грамоты, которую он вез с собой, значилось «повергнуть на тебя [всю царскую власть]». По сути, эта формула утверждала, что царь и его подчиненные управляются Церковью.

Пока Никон был в Обители на Белом море, в Москве скончался и был погребен Патриарх Иосиф. Одним из основных кандидатов на освободившуюся должность называли Стефана Вонифатьева. Но он отказался, заявив, что единственным лицом, угодным царю, является Никон.

После соборного избрания Никон довольно долго отказывался занимать патриарший престол. Тем самым он выигрывал время, добиваясь исключительных для себя полномочий. А когда царь вместе с боярами и духовенством пообещали ему полное послушание и свободу в устройстве Церкви, Никон дал согласие. Произошло это в 1652 г.

Полученные полномочия были необходимы Никону для борьбы с тенденциями Уложения от 1649 г. По своей сути данный документ был праотцом секуляризации церковных земель. Конечно, по факту, церковных земель он не касался, но давал полномочия проводить суды гражданским, а не церковными, делопроизводителями.

К слову, рычаги для влияния на царя были еще сильны. Не так давно прошли времена Михаила Федоровича, когда, по сути, у руля стоял его отец – Патриарх Филарет. Конечно, то правление было основано на родственных связях, но сосредоточить власть под эгидой Церкви все еще было возможным.

Несколько слов о Расколе

Необходимость упорядочить книжную справу и обряды ко времени Никона была ясна многим. Очевидны были расхождения с современной греческой церковной практикой; уже в XV в. бурлили споры об «Иисусе», «Аллиелуе» и «Посоленном хождении». Именно в то время в Русской Церкви утвердилась мысль, что чистое православие после Флорентийской унии и падения Византии осталось только на Руси.

На упорядочивание обрядов и справы все чаще стали указывать «ревнители благочестия». Собор 1654 г. решил положить в основу исправления древние рукописные славянские и греческие книги. Но и в древних книгах надо было разобраться…. Было принято решение «справлять» труды по печатным греческим и славянским требникам, выходившим в Венеции. Тем самым было проигнорировано их униатское происхождение. Дело осложнилось и тем, что корректоры порой либо плохо понимали по-гречески или наоборот.

А.Кившенко "Патриарх Никон предлагает новые книги" (1880 г.)

То же касалось и обрядов. Фигурально выражаясь, в жертву греческой современности было принесено то, что русские усвоили еще во времена Благоверного князя Владимира. Двоеперстие за семь веков сменилось на троеперстие, греческие богослужения стали короче, отличались от оригинала некоторые важные песнопения. Больше всего изменений претерпела Божественная Литургия. Например, семь просфор проскомидии заменились пятью. К тому же печать на самой просфоре поменялась с восьмиконечного креста на четырехконечный.

Патриарх Никон надеялся на то, что все это касалось не вопросов вероучения, а только внешней стороны христианства. Поэтому, по всей видимости, он не хотел замечать растущую волну неприятия нововведений среди прихожан и клириков; поглощенный реализацией своих идей, он перестал видеть людей. И если какая-то мысль ему перечила, он легко расставался с ней. Так с началом реформ многие из числа «ревнителей» встали в оппозицию Патриарху. И теоретические споры приобрели характер войны.

За похуление икон осудили и расстригли протопопа Логгина. Возникшая в разговоре перепалка между Никоном и Иваном Нероновым привела к отрицанию последнего с пометой «за великое бесчиние». Из-за инакомыслия Патриарх хотел расстричь небезызвестного протопопа Аввакума, но его в нынешнем сане отправили в ссылку в Тобольск.

П. Мясоедов"Сожжение протопопа Аввакума" (фрагмент, 1913 г.)Но для чего же была необходима редактура по греческому образцу? Известно, что Никон хотел устроить в России, в частности – в Ново-Иерусалимском монастыре, «столицу православного мира». Но для этого ему было необходимо расположение Патриархов Востока. Хотя (говоря по фактам) вряд ли именно это он считал главным, ведь находясь в опале, Никон проводил богослужения по старым книгам (а значит, не считал их «ущербными»)! А вот Алексею Михайловичу с его притязаниями на роль православного монарха, царя Третьего Рима, одобрение восточных Патриархов было необходимым.

Любопытно, как тесно сплелись пути старообрядчества и самого Никона. Будучи основным «катализатором» для церковной реформы, на суде Собора он отрицал новогреческие книги как «непрямые». Он говорил, что их писали патриархи от себя, но печатью трудов занимались уже еретики.

Собор 1666 г. объединил и Никона, и старообрядцев, равно осудив как сторонников двуперстия, так и их основного раздражителя. Именно тогда начались массовые репрессии, а раскол церкви превратился в реальность.

И Патриарх Никон, и протопоп Аввакум, как члены «ревнителей благочестия» выдерживали идею «Симфонии власти». Проще говоря – невмешательство царя и светской власти в дела Церкви. Но в жизни эта идея не прижилась.

К слову, некоторые менее радикальные течения старообрядчества и сегодня готовы признать роль Никона, как исповедническую!